Автор: Озерная Марина
В различных системах знания существуют разнообразные представления о времени: научно-философское, научно-физическое, теологическое, бытовое и др. Множественность подходов к выявлению феномена времени породили неоднозначность его толкования. В философском осмыслении, являющемся общезначимым, время понимается как «всеобщая форма бытия материи, выражающая длительность бытия и последовательность смены состояний всех материальных систем и процессов в мире» [15; 101]. Материя существует лишь в движении, а движение есть сущность времени, постижение которой во многом детерминировано культурным складом эпохи. Так, исторически в культурном сознании человечества сложилось два представления о времени: циклическом и линейном. Понятие о циклическом времени восходит к античности. Оно воспринималось как последовательность однотипных событий, источником которых были сезонные циклы. Характерными признаками считались завершенность, повторяемость событий, идея возвращения, неразличение начала и конца. С приходом христианства время стало представляться человеческому сознанию в виде прямой линии, вектор движения которой направлен (через отношение к настоящему) от прошлого к будущему.
Линейный тип времени характеризуется одномерностью, непрерывностью, необратимостью, упорядоченностью, его движение воспринимается в виде длительности и последовательности процессов и состояний окружающего мира. Однако наряду с объективным существует и субъективное восприятие времени, как правило, зависимое от ритмичности происходящих событий и от особенностей эмоционального состояния. В связи с этим выделяют объективное время, относящееся к сфере объективно существующего внешнего мира, и перцептуальное – к сфере восприятия реальной действительности отдельным человеком. Так, прошлое кажется более длительным, если оно богато событиями, в то время как в настоящем наоборот: чем содержательнее его заполнение, тем незаметнее протекание. Время ожидания желательного события томительно удлиняется, нежелательного – мучительно сокращается. Таким образом, время, оказывая воздействие на психическое состояние человека, определяет его течение жизни. Это происходит опосредованно, через опыт, благодаря которому в сознании человека устанавливается система единиц измерения временных отрезков (секунда, минута, час, сутки, день, неделя, месяц, год, столетие). В таком случае настоящее выступает в качестве постоянной точки отсчета, которая разделяет течение жизни на прошлое и будущее.
В литературном произведении модель потока времени детерминирована точкой зрения автора, которая является основной организующей силой временных отношений в художественном тексте. Литература по сравнению с другими видами искусств наиболее свободно может обращаться с реальным временем. Так, по воле автора возможно смещение временной перспективы: прошлое выступает как настоящее, будущее – как прошедшее и т.д. Таким образом, подчиняясь творческому замыслу художника, хронологическая последовательность событий может обнаруживать себя не только в типичных, но и, вступая в противоречие с реальным течением времени, в индивидуально-авторских проявлениях. В первом случае представления о времени проявляются в непрерывности – линейном развертывании событий; в необратимости – движении от прошлого к настоящему, от настоящего к будущему; в равномерности. Во втором – наблюдаются существенные временные нарушения, так называемые ахронии, проявляющиеся обычно в двух разновидностях:
1) ретроспекции – обращение к прошлому, анализ прошедших событий и переживаний;
2) проспекции – взгляд в будущее, представление предполагающих действий и событий.
Ретроспекция как проявление обратимости художественного времени может выступать в тексте в качестве:
1) средства раскрытия его имплицитного содержания – подтекста;
2) принципа организации ряда тематических жанров (мемуарные и автобиографические произведения, детективный роман).
Таким образом, моделирование художественного времени может зависеть от жанрово-видовых особенностей и направлений в литературе. Например, в прозаических произведениях обычно устанавливается условно настоящее время повествователя, которое соотносится с повествованием о прошлом или будущем персонажей, с характеристикой ситуаций в различных временных измерениях. Разнонаправленность, обратимость художественного времени характерна для модернизма, в недрах которого зарождается роман «потока сознания», роман «одного дня», где время становится лишь компонентом психологического бытия человека.
Ретроспекция может быть субъективно-читательской и объективно-авторской. Мысленное возвращение читателя к ранее прочитанному является либо следствием самой композиции произведения, имеющей знаковые (актуализированные) элементы, либо результатом авторских ссылок на предшествующие части текста. Объективно-авторская ретроспекция обычно проявляется через такие слова и выражения, как ранее уже упоминалось о том, что…; читатель помнит, что…; …и опять перед ним проносятся картины прошлого и т.п.
Проспекция, объединяя различные языковые формы, относит содержательно-фактуальную информацию к последующим частям художественного произведения. В тексте она проявляется с помощью таких выражений, как он и не подозревал, что через несколько дней окажется; как будет указано ниже; забегая вперед; как он будет очарован, когда узнает, что… и т.п.
В индивидуально-художественных проявлениях время протекания может быть намеренно замедленно автором (прием ретардации), сжато, свернуто (актуализация мгновенности) или вовсе остановлено (в изображении портрета, пейзажа, в философских размышлениях автора). Оно может быть многомерным в произведениях с перекрещивающимися или параллельными сюжетными линиями, например, развитие действия во времена Понтия Пилата и в Москве 20 - 30-х годов в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита».
Художественной литературе, принадлежащей к группе динамических искусств, свойственна временная дискретность, т.е. способность воспроизводить наиболее существенные фрагменты, заполняя образовавшиеся «пустоты» формулами типа: «прошло несколько дней», «прошел год» и т.д. «Оставаясь по существу непрерывным в последовательной смене временных и пространственных фактов, континуум в текстовом воспроизведении одновременно разбивается на отдельные эпизоды» [3; 89]. Отбор этих эпизодов определяется эстетическими намерениями автора. Таким образом, в большинстве случаев художественное время короче реального. В этом проявляется закон «поэтической экономии».
Однако представление о времени обусловлено не только художественным замыслом автора, но и той картиной мира, в рамках которой он творит. Например, в древнерусской литературе, как отмечал Д.С. Лихачев, наблюдается не столь эгоцентричное восприятие времени, как в литературе XVIII – XIX веков. «Прошлое было где-то впереди, в начале событий, ряд которых не соотносился с воспринимающим его субъектом. «Задние» события были событиями настоящего или будущего» [8; 286]. Время характеризовалось замкнутостью, однонаправленностью, строгим соблюдением реальной последовательности событий, постоянным обращением к вечному: «Средневековая литература стремится к вневременному, к преодолению времени в изображении высших проявлений бытия – богоустановленности вселенной» [8; 305]. Впоследствии открытия древнерусской литературы стали использоваться писателями следующих поколений, в частности, Ф.М. Достоевским, для которого «вневременное было <...> формой осуществления вечного» [8; 347].
Наряду с событийным временем, являющимся имманентным свойством произведения, существует авторское время. «Автор-создатель свободно движется в своем времени: он может начать свой рассказ с конца, с середины и с любого момента изображаемых событий, не разрушая при этом объективного хода времени» [1; 287].
Авторское время меняется в зависимости от того, принимает ли он участие в изображаемых событиях или нет. В первом случае, время автора движется самостоятельно, имея свою сюжетную линию. Во втором – оно является неподвижным, как бы сосредоточенным в одной точке. Событийное время и время автора могут существенно расходиться. Это происходит тогда, когда автор либо обгоняет ход повествования, либо отстает, т.е. следует за событиями «по пятам». Между временем повествования и временем автора может быть существенный временной разрыв. В этом случае автор пишет либо по воспоминаниям – своим или чужим (ср. повесть И.С. Тургенева «Ася»), либо по документам (ср. роман «Смерть Вазир-Мухтара» Ю. Тынянова).
В художественном тексте учитывается как время написания, так и время восприятия. Поэтому время автора неотделимо от читательского времени. Литература как вид словесно-образного искусства предполагает наличие адресата (читателя, слушателя или исполнителя (преимущественно характерного для произведений устного народного творчества).
В последние десятилетия фактор адресата учитывается как в лингвистических (Нистратова С.Л., Петрова Т.А.), так и в литературоведческих (Бахтин М.М., Виноградов В.В.) исследованиях текста.
Указание на адресат может быть непосредственно выражено автором, например, в форме обращений. Обращения к читателю особенно широко были распространены в русской прозе конца XVIII – первой половины XIX века (в произведениях Н.М. Карамзина, А. Бестужева-Марлинского, А.С. Пушкина и др.). Их употребление мотивировано, прежде всего, стремлением автора выразить свои интенции, подчеркнуть цель повествования, определить особенности изложения или акцентировать ту или иную мысль. Например,
Онегин добрый мой приятель
Родился на брегах Невы,
Где, может быть, родились Вы
Или бывали, мой читатель[11; 7].
Указание на присутствие читателя может быть выражено косвенно, посредством использования вопросительных и побудительных предложений или имплицитно (мысленно предполагая).
Обычно читательское время представляет собой фактическую («естественную») длительность. Но иногда читатель может непосредственно включаться в художественную ткань произведения, например, выступая в роли «собеседника повествователя». В данном случае читательское время изображается. «Изображенное читательское время может быть длительным и коротким, последовательным и непоследовательным, быстрым и медленным, прерывистым и непрерывным. Оно по большей части изображается как будущее, но может быть настоящим и даже прошедшим» [7; 8]. Так, например, Тургенев в «Записках охотника» изображает читателя в качестве спутника автора по охоте, его собеседника и друга.
Достаточно своеобразна природа исполнительского времени. Оно, как отмечает Лихачев, сливается со временем автора и временем читателя [7; 15]. По существу, это настоящее, т.е. время исполнения того или иного произведения.
Движение времени в словесно-образном произведении происходит в результате постоянной смены событий, которая, с одной стороны, основывается на их причинно-следственной, линейной, психологической или ассоциативной связи, а с другой – выражается через систему грамматических средств. Таким образом, в литературе одним из проявлений художественного времени выступает грамматическое время. Оно может быть представлено с помощью видовременных форм глагола, лексических единиц с темпоральной семантикой, падежных форм со значением времени, хронологических помет, синтаксических конструкций, создающих определенный временной план (например, номинативные предложения представляют в тексте план настоящего).
В целом, время текста, опираясь на грамматическую систему, может быть обусловлено взаимодействием трех темпоральных «осей»:
1) календарного времени, отображаемого преимущественно лексическими единицами с семой «время» и датами;
2) событийного времени, организованного связью всех предикатов текста (прежде всего глагольных форм);
3) перцептивного времени, выражающего позицию повествователя и персонажа (при этом используются разные лексико-грамматические средства и временные смещения).
В одних случаях художественное и грамматическое время могут быть взаимообусловлены. Так, временная ориентация, отличающая повествование от первого лица от повествования от третьего лица, определяет характер используемых автором языковых средств. Весь текст в повествовании от первого лица ориентирован на временной опыт рассказчика, поэтому его грамматическим выражением могут выступать формы как прошедшего, так настоящего и будущего времени. В повествовании от третьего лица такой ориентации нет. События изображаются просто как имевшие место, что характеризуется использованием преимущественно форм прошедшего времени. В других случаях грамматическое и художественное время, несмотря на присутствие имманентной связи, могут существенно расходиться. Это обусловлено, в первую очередь, взаимодействием нескольких временных систем, важнейшими из которых являются сюжетное (событийное), авторское и читательское время. Так, формы настоящего во временной системе персонажей (событийное время) отличаются от временных систем автора и читателя. В сюжетном плане они участвуют в моделировании «настоящего» действующих лиц, тогда как в авторском и читательском являются формами прошедшего времени. Такие наслоения временных значений в пределах одной формы отнюдь не исключают друг друга, а соотносятся друг с другом, играя значительную роль в семантической организации временной структуры произведения.
К проблеме художественного времени в отечественном литературоведении обращались неоднократно, отдельные аспекты освещены в трудах Д.С. Лихачева, в частности в «Поэтике древнерусской литературы», А.А. Потебни, В.В. Виноградова, Б.А. Успенского и др. Однако наиболее полным и содержательным явилось учение М.М. Бахтина. Несмотря на то, что он рассматривал временные и пространственные отношения в их неразрывном единстве, художественное время является ведущим, а пространство выступает как зависимая величина. «Приметы времени раскрываются в пространстве, а пространство осмысливается и измеряется временем» [1; 122]. В работе «Формы времени и хронотопа в романе» Бахтин представил типологию художественного времени. По его убеждению, уже в античный период были созданы три его существенных типа: авантюрное, авантюрно-бытовое и биографическое.
На примере греческого романа Бахтиным раскрыты специфические особенности авантюрного времени. Авантюрное время возникает вследствие разрыва или паузы «между двумя непосредственно смежными биографическими моментами» [1; 126]. Оно представляет собой ряд коротких отрезков, соответствующих отдельным авантюрам. В повествовательную ткань произведения данные временные промежутки вводятся специфическими «вдруг» и «как раз». Авантюрное время, как считает Бахтин, зависит от воли случая или вмешательства иррациональных сил (богов, демонов, магов-волшебников, в более поздний период – злодеев). Зачастую моменты авантюрного времени заключены в следующих формах: гаданий, преданий, предсказаний, вещих снов, предчувствий и др. Поэтому данный тип «лишен всякой природной и бытовой цикличности» [1; 128], которая внесла бы временной порядок.
Авантюрно-бытовое время было выявлено Бахтиным в результате интерпретации романа Апулея «Золотой осел». В ходе анализа отрицается механическое сочетание обозначенных типов времени. Характер их течения определяется двумя особенностями: жизненный путь 1) дан в оболочке «метаморфозы»; 2) сливается с реальным путем странствований и скитаний.
Биографическое время вполне реально, все моменты соотнесены к целому жизненного процесса, характерными признаками которого является неповторимость и необратимость.
Ученый выделяет два типа биографического времени. Первый под влиянием аристотелевского учения об энтелехии (от греч. «завершение», «осуществленность») называет «характерологической инверсией», в основе которой завершенная зрелость характера является подлинным началом развития. Изображение человеческой жизни дается не в рамках аналитических перечислений тех или иных черт и особенностей (добродетелей и пороков), а через раскрытие характера (действия, поступки, речь и другие проявления). Ко второму типу относится аналитический, в котором весь биографический материал распределяется на: общественную и семейную жизнь, поведение на войне, отношение к друзьям, добродетели и пороки, наружность т.п. Жизнеописание героя по данной схеме складывается из разновременных событий и случаев, так как определенная черта или свойство характера подтверждаются наиболее яркими примерами из жизни, совсем не обязательно имеющими хронологическую последовательность. Однако раздробленность временного биографического ряда не исключает целостности характера.
М.М. Бахтин выделяет также народно-мифологическое время, которое представляет собой циклическую структуру, восходящую к идее вечного повторения. Время глубоко локализировано, совершенно не отделимо «от примет родной греческой природы и примет «второй природы», т.е. примет родных областей, городов, государств» [1; 141]. Народно-мифологическое время в его основных проявлениях характерно для идиллического хронотопа со строго ограниченным и замкнутым пространством.
В работе «К истории типологии романа» Бахтин определяет особенности психологического времени, для которого характерна субъективная ощутимость и длительность. Течение психологического времени, в отличие от объективно данного, может растягиваться или сжиматься; мгновение может длиться долго или остановиться, а большие временные периоды – промелькнуть в одночасье.
В исследовании «Проблемы поэтики Достоевского» выделены также кризисное и карнавальное время.
Кризисное время, в сущности, является последним мгновением сознания, которое может приравниваться к годам или целым десятилетиям. Обычно такое течение времени возникает перед казнью, самоубийством или вмешательством иррациональных сил.
Карнавальное время «как бы выключено из исторического времени, протекающее по своим особым карнавальным законам и вмещающее в себя неограниченное количество радикальных смен и метаморфоз» [2; 198].
Д.С. Лихачев, развивая идеи Бахтина, относил литературу к временным видам искусства, считая, что «время – его объект, субъект и орудие изображения» [8; 5].Отметил особенности авторского, читательского и грамматического времени. На примере фольклорных жанров исследователь выделил несколько типов:
Исполнительное время отличается слиянием двух временных планов: авторского и читательского. Преимущественно характерно для народной лирики.
Эпическое время в былине складывается из времени действия и времени исполнения. Время действия строго локализировано в прошлом. Течение времени характеризуется неравномерностью и прерывностью.
Замкнутое время не выходит за пределы сюжета, всегда последовательно движется в одном направлении и никогда не возвращается назад. Замкнутость проявляется в отсутствии связи с историческим временем. Данный тип художественного времени относится к основным жанрам фольклора.
Особенности древнерусского понимания времени, как отмечал Д.С. Лихачев, вытекали из отсутствия его субъективного аспекта: «Наиболее древние представления о времени, засвидетельствованные русским языком, не были в той мере эгоцентричны, как эгоцентричны наши современные представления. <...> Прошлое было где-то впереди, в начале событий, ряд которых не соотносился с воспринимающим его субъектом» [8;286]. Отсюда ученый делает вывод, что художественное время в древнерусской литературе было полностью подчинено сюжету, оно замедлялось или ускорялось исключительно из особенностей повествования (например, вставка диалогов или молитвы). Д.С. Лихачев указал на возможную связь художественного времени с историческим ходом событий. Это явление получило название «открытого» времени, т.е. входящего во временной поток определенной исторической эпохи. Противоположным стало «закрытое», или замкнутое время, совершающееся только в пределах сюжета.
Связь литературы как словесно-образного вида искусства со временем, по мнению Б.А. Успенского, обусловлена спецификой языка. «Словесное описание любого пространственного соотношения, вообще любой реальной картины по необходимости передается в виде последовательности, протяженной во времени» [13; 103]. В работе «Поэтика композиции» Б.А. Успенским затронута проблема о «множественности точек зрения». В ходе исследования автор указывает на совмещение различных временных планов, происходящих в результате совпадения точки зрения «описываемого лица» (персонажа) и точки зрения «описывающего лица» (автора). В силу того, что литературное произведение всегда предполагает наличие адресата, Успенский выделил два его типа: внешний и внутренний. Внешний является наблюдателем, находящимся за пределами художественного изображения. Внутренний выступает как зритель, помещенный непосредственно в изображаемый мир. Таким образом, совмещения точек зрения возможно и в плане адресата.
А.А. Потебня отметил безграничные возможности организации художественного времени в тексте. Текст рассматривался им как диалектическое единство двух композиционно-речевых форм: описания («изображение черт одновременно существующих в пространстве») и повествования («Повествование превращает ряд одновременных признаков в ряд последовательных восприятий, в изображение движения взора и мысли от предмета к предмету» [9;289]). Потебня разграничил время реальное и время художественное; рассмотрев соотношение этих категорий в произведениях фольклора, он отметил историческую изменчивость художественного времени.
В заключение отметим, что художественное время обусловлено жанровой спецификой произведения, художественным методом, авторскими представлениями, а также тем, в русле какого литературного течения или направления это произведение создано. Поэтому формы художественного времени отличаются изменчивостью и многообразием. «Все изменения художественного времени складываются в определенную общую линию его развития, связанную с общей линией развития словесного искусства в целом» [7; 127].
Список литературы
1. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи / Сост. С. Бочаров и В. Кожинов. М., 1986.
2. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. Работы 1960-1970 гг. Собр. соч., т. 6.М., 2002.
3. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.
4. Есин А.Б. Психологизм русской классической литературы. М., 1988.
5. Коваленко Ю.В. Гносеология поэтики: художественное время и его функции // Гносеология поэтики: художественная семантика и жанровый синкретизм. Ростов-на-Дону, 2001.
6. Кожевникова Н.А. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв. М., 1994.
7. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и другие работы. СПб, 1999.
8. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. – 3-е изд. – М., 1979.
9. Потебня А.А. Теоретическая поэтика. – М., 1990.
10. Пространство и время в искусстве. Л., 1988.
11. Пушкин А.С. Сочинения в трех томах. Т. 3. - М., 1971. - М., 1971.
12. Тураева З.Я. Категория времени. Время грамматическое и время художественное (на материале английского языка): Учебное пособие. М., 1979.
13. Успенский Б.А. Поэтика композиции. М., 1970.14. Федоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига, 1988.15. Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. – 2-е изд. – М., 1989.16. Хализев В.Е. Теория литературы: Учебник / В.Е. Хализев. – 3-е изд., испр. и доп. – М., 2002.17. Эткинд Е.Г. «Внутренний человек» и внешняя речь. Очерки психопоэтики русской литературы XVIII-XIX вв. – М., 1999.
